TOP
Надежда росла в семье военного. Они довольно долго мотались по дальним гарнизонам, но потом отца повысили в звании.
Семья осела в Москве. Они получили квартиру и жили в достатке, хотя не шиковали. Надя была поздним ребенком, с братом Колей их разделяли 12 лет. Она, не имея особых достоинств, чувствовала себя серой мышкой. Брату же досталось все - красота, ум, отцова стать. Он учился в высшей военной школе, знал много языков, особенно хорошо владел немецким.
Дома брат бывал редко, с Надюшей общался мало. Всегда сдержанный, скупой на слова. Наде частенько приходилось ходить с мамой на базар, покупать то, что любит Коленька. Мать не работала, вела дом. Была тихая, незаметная, невзрачная, безропотная.
Надя училась в музыкальном училище. Мама заставляла её изучать иностранные языки. Сидела над ней и приводила в пример Коленьку. Правда, филологических способностей брата у Нади не было, языки давались ей с большим трудом.
Однажды отец пришёл домой очень взволнованным. Долго говорил с мамой, даже срывался на крик, что было непривычно для их семьи.
В конечном счете отец позвал Надю и сказал, чтобы она собиралась. Написал маме адрес своей тетки, жившей на Урале. Надюша поначалу недоумевала - зачем туда ехать, ведь лето, лучше отправиться на юг. Но всё прояснилось, когда через несколько дней по радио прозвучало роковое слово: «война». Отец, старший офицер, видимо, узнал о том, что она неизбежна, чуть раньше простых смертных.
Глава семейства и Николай сразу же были отправлены на фронт. А мать и дочь собрались и поехали... Но не на Урал, а в Киев.
Дело в том, что здесь жила тяжелобольная сестра мамы, и она решила забрать её с собой. Кто же знал, что немцы будут продвигаться вперед так стремительно!
Юношей и девушек начали угонять в Германию. Надя не стала исключением. В конце концов, она оказалась в эшелоне, который шёл в Германию.
Путь в Германию был мучительным. От холода Надю спасала мамина шаль, которая чудом осталась у неё, а от голода - золотые серьги, которые она спрятала в носки и потом на станции сменяла на хлеб.
После прибытия на место им дали помыться, прожарили одежду от вшей, привели в какое-то помещение и сказали, чтобы они приготовились: за ними придут «покупатели». К Надюше подошла пожилая фрау и жестом приказала следовать за ней.
Мужчины жили все вместе в одной комнате, женщины - все пожилые - в другой. Слуги спали на нарах, но им выдавали матрацы, подушки, одеяла, хоть и весьма потрёпанные. Надю поместили в отдельную каморку, вероятно, в силу её юного возраста - иного объяснения она не видела. Здесь было темно, но после долгого пути в эшелоне даже такое помещение для девушки было за счастье.
Фрау была настолько добра, что даже дала Наде пару дней на отдых. Тогда-то она и ознакомилась с местными порядками.
Кормили здесь сносно. После «голодного эшелона» Надюше вообще казалось, что по-царски. Фрау была спокойна, но требовательна. Если кто-то плохо повиновался ей, она отказывалась от его услуг. И этому человеку была одна дорога - в лагерь.
Наде отвели роль прислуги "за всё". Она убирала двор, мыла полы и посуду в доме, была на подхвате. Работала с раннего утра и до поздней ночи, валилась с ног от усталости. Но это было, как поняла Надя из разговоров с другими пленными, гораздо лучше, чем лагерь. Она немного понимала немецкую речь (сказывались занятия под присмотром мамы), но предпочитала не афишировать это.
Надя прожила у фрау довольно долго и уже привыкла к своему положению. Однажды утром она обратила внимание, что в доме суетятся больше обычного. Один поляк объяснил ей, что скоро приедет хозяин, и фрау хочет навести идеальный порядок.
Тут хозяйка позвала Надю и велела отнести целую груду посуды в "чистую" половину дома. Там, где жили хозяева, девушка ещё ни разу не была. Фрау прикрикнула на неё, поторапливая.
Девушка быстро пошла исполнять поручение. Она оказалась в большом холле. Взгляд её упал на огромный портрет, висевший на стене. Девушка остолбенела: это был ее брат Николай!
В этот момент молодая красивая дочка хозяйки по имени Ирма спустилась в холл по лестнице и, увидев Надю, знаком показала, куда поставить посуду. Дальше всё было, как во сне. Надя весь день думала про портрет своего брата. Может быть, это всё-таки был просто похожий на него мужчина?
На другой день утром пожилая фрау позвала Надю, приказала ей переодеться в принесённое платье, белый фартук и косынку и идти на кухню. Здесь бегали, парили, жарили... Готовили исключительно немки. Запахи сводили Надю с ума. На кухню вошла молодая фрау и жестами показала Наде: будешь подавать на стол. Вскоре ей сунули в руки супницу и приказали нести в парадный зал.
Здесь за столом было много народу, в основном немцы в военных мундирах. Ирма сидела во главе стола и, увидев Надю, щёлкнула пальцами, подзывая к себе. Поставив на стол супницу, девушка подняла глаза, и сомнения её отпали - перед ней сидел Николай в немецкой форме.
Встретившись с ней глазами, он побледнел. Но ни брат, ни сестра не произнесли ни слова. Ирма махнула Наде: свободна. Девушка вернулась на кухню, не зная, как себя вести и что думать. И тут на кухню ворвалась пожилая фрау. Она распорядилась, чтобы на стол подавала одна из немок. Надю поставили мыть посуду... Больше Колю она ни разу в жизни не видела.
Через два дня ночью в каморку вошли двое в штатском и приказали Наде собираться. Они молча вывели её черным ходом. Усадили в автомобиль на заднее сиденье, сами сели по бокам. Автомобиль тронулся. Все молчали. Надя была готова к самому худшему. Ехали очень долго. Машина остановилась, и девушку вывели под руки. Она увидела железнодорожную станцию. Те двое, так же молча, подвели ее к платформе.
Вскоре подошёл поезд. Ей сунули в руки узелок, в карман - какую-то бумажку, подсадили в вагон. В кармане оказался билет, в узелке - деньги, паспорт на её имя, написанный по-польски адрес в Варшаве и немного еды.
В столице Польши, где остановился поезд, прохожие помогли ей найти нужный дом. Надю радушно встретила пожилая супружеская чета. Ей не задавали никаких вопросов, выделили комнату. Но сколько потом Надя ни заводила разговор о брате, они делали вид, что не понимают, о чём идет речь. А может, и вправду не понимали.
Прожила у них Надя почти до конца войны. При первой же возможности она уехала в Москву. Победу встретила уже там.
Квартира их оказалась цела, eё никто не занял. Вскоре вернулась домой и мама. Оказывается, уже после того, как немцы ушли, она получила письмо от соседки, которая оставалась в Москве. Та переслала ей похоронку на мужа, а про сына рассказала, что он пропал без вести.
Надя почему-то боялась сказать матери, что с ней произошло. Уклончиво говорила, что была в плену, и её освободила Красная армия.
На Пасху мама поставила на стол фотографию мужа с сыном, зажгла перед ними свечи и попросила Надю пойти в церковь и помолиться за упокой. Та не выдержала, затушила свечу у фото Николая:
- Мама, он живой! - И рассказала все, что видела.
Надя и мама долго сидели молча, потом мать сказала:
- Мы не знаем, кто он - предатель Родины или разведчик. В любом случае мне он сын, а тебе брат. Будем молчать.
Через некоторое время Надя вышла замуж и переехала жить в Севастополь. Её мама до самой смерти жила в Москве, ждала известий от сына, но так и умерла, не зная, кем же был Николай.